Справки

Имена и фамилии в Великороссии

Древнее государство в XVI–XVII вв.

Сотная князя Фуникова [Фуников1552] дает богатый материал для понимания способов именования жителей Московской Руси XVI в. В зависимости от сословия, часть людей обозначена просто по имени, часть по имени — отчеству, часть по имени — прозвищу, а часть по имени, отчеству и фамилии. Примеры:

• Алексейко (во дворе в двоем от Рождества Пречистой ко Фроловой улице)
• Борисов Мартинко, сапожный мастер (двор в переулке на Ильинской улице) или Демин сын Степанко (в троем во дворе там же)
• Долгой Митя (лавка)
• Зеньдениньков Козел (двор в Ключничьей слободе)
• Игнатов сын Гаврилко Дулко, поневник (двор в Ивановской слободе)

Симсон замечает [Симсон1880], что в сотной Фуникова в первый и последний раз приводятся не только пренебрежительные формы имен (Степанко, Офонко, Ивашка), но и ласкательные (ВолодяБолее ранние упоминания формы Володя дают, например, [Весел1974] (1495 г.) и [П.С.Р.Л.6 : С. 185] (1462 г.). Во всех случаях эта форма производится от более старого Володимера, но не от Владимира, а значит могла возникнуть и еще раньше. , Юря, Саня, Паня, Гриша, Еся, Митя, Ларя, Гридя, Миша, Лева, и так далее). В более поздних переписных документах ласкательные пропадут, а именование вообще постепенно утратит разнообразиеЛаскательные останутся на географической карте в виде названий деревень и сел Есиных, Митиных, Паниных, Гридиных и прочих. Примечательно, что в 1931 г. на карте Колымского края появится название левого притока реки Оротукан, а по нему поселка, Ларюковая (Ларьковая) — от имени Илларион одного из рабочих геологической партии (в материале: Никифоров Мефодий Никифорович). .

Русские прозвища в это время существуют параллельно церковным именам (вероятно), и используются очень активно до второй половины XVII в., после чего из документов пропадают. Из [ВкладыXVII]: в 1589 г. в монастырь дал вкладу Олексей Тарусин, прозвище Муха, 5 рублев, да кобыла с жеребятем; или даже так: в 1634 г. дал вкладу из Московского уезду от Покрова Святые Богородицы с Целвени поп Петр Иванов сын, по реклу Плетень, кобылу устюжскую и так далее; в нецерковных же документах слова прозвище или, более редкое, по реклу не употребляются. Интереса ради, П. Симсон выписал некоторые прозвища из переписных книг Серпуховского посада в 1649 г. [Ляпунов1648]:

• Позной
• Мурза
• Камар
• Рак
• Кирпич
• Кочеток
• ЧеснокТо есть частокол.
• Первушка
• Боченек
• Селяшка
• Гущица
• Окорак
• Баженко
• Шестерня
• Ханжа
• ЧеченПо далю: плетеный [...] круглый короб [...] с покрышкою, для содержанья живой рыбы; сажалка, садок; иногда—плетеная корзинка для рыбы.
• Саван
• Жихор
• Котик
• Кисель
• Овца
• Елка
• Борода
• Корек
• Пузо

Можно добавить к ним Русина и Нехороша (Шишкиных), да и Шишку. Большинство этих, и других, дадут жизнь фамилиям заметных, хотя бы поначалу, людей.

Двухчастная форма именования вместе со старыми русскими прозвищами иногда давала комичный, с высоты веков, эффект. Так, среди плененных литовцами в великой битве при Орше (русско-литовская война 1512–1522 гг.) встречаются Кузма Чортовъ сын и Матфеи Жабоедовъ сын (РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 7. С. 1264—1274)Тогда же был пленен Юрий Михайлович Булгаков [-Голицыны]. .

Там, где речь идет о церковных именах, принятый способ именования надолго создаст повод для путаницы исследователя. Так, почти еще весь XIX век имя Данила Никифоров могло означать и Данилу, сына Никифора, и Данилу по фамилии Никифоров. Уточненное Никифоров сын снимает эту путаницу, но используется не всегда.

Крепостные крестьяне

В отличие от других сословий (лиц духовного звания, купцов, мещан, помещиков, дворян) крепостные крестьяне чаще всего не имели фамилии. Проводя всю жизнь в деревне, они обходились именами и отчествами, обычно достаточными для отождествления человека, например: Иван Петров [сын]; в пределах же семьи было и есть достаточно одного имениЛюбопытно, что по той же причине, в силу малочисленности царского сословия, без указания фамилии большею частью обходились царственные персоны, например, Иван Васильевич, Николай Александрович, и так далее, или даже просто Иван IV, Николай II. Неофициально употреблялось общее для всех потомков, так сказать, первоотчество Рюрикович, официально указывалась фамилия Романов. .

У Толстого в Двух стариках говорится: Услыхали тем же днем и Ефимовы, что вернулся Елисей, пришли спрашивать про своего старика. Ефимовы звучит как фамилия, но тут обозначает семью Ефима. Самого же Ефима Толстой несколько раз зовет Тарасычем по имени отца.

При необходимости назвать человека в документе, например, в полицейском протоколе, говорилось что-нибудь вроде помещика такого-то деревни такой-то Иван Петров. У некоторых крестьян, вдобавок, было прозвище. Выражение в рассказе об осаде поляками Троице-Сергиева монастыря [Палицын1620]: крестьяне клемянтиевские Никон, зовомый Шилов, да Слота. Шило для Никона из Клементьевсой слободыВ другом месте он назван Никифором; прославился храбростью в вылазках против поляков, и даже однажды убил коня под Лисовским, а московский стрелец Нехорошко тут же ударил Лисовского копьем по бедру. Той же Никифор Шиловъ и Нехорошко ведомы бойцы беша, на многих выласках объявляющеся, бьющеся крепко. — На стрельца Нехорошку автор Сказания ссылается только по имени. могло быть как прозвищем отца, так и его собственным. Слота — прозвище (мокрый снег, = слякоть; но слотить — приврать, прихвастнуть).

При попадании на военную службу такого именования было недостаточно, и требовалась фамилия. Если пофантазировать, диалог в призывном пункте мог звучать так:

— Как звать?
— Иван Петров.
— У меня Иванов Петровых пять человек. Фамилия есть?
— Нету фамилии.
— Деда как зовут?
— Есть Михей, есть Егор.
— Будешь Михеев.	Иван Петров Михеев.

В начале того же рассказа Толстого старики названы Ефим Тарасыч Шевелев и Елисей Бодров. Во-первых, фамилии они могли приобрести в армии, а, во-вторых, в рассказе они путешествуют из родной деревни в Иерусалим на паломничество.

Практика обиходных, уменьшительных или пренебрежительных имен крепостных крестьян приводила к таким фамилиям, как Трошины или Степушкины.

Фамилию могли присвоить также, отталкиваясь от имени помещика (предки Ю. А. ГагаринаОтсутствие дворянских корней у первого космонавта Планеты было предметом особого исследования, проведенного перед полетом, и можно считать доказаным. ), по названию деревни или же названному прозвищу. Некоторые фамилии выдают чувство юмора служащих призывных пунктов. Так, [МетрикаЦМА] сообщает о широкой распространенности в Верхнем Шахлове, начиная с 1880-х годов, фамилии Генералов. Там же встречается упоминание крестьянина по фамилии Солдатов. В первом случае, вероятно, имели место либо бравый вид призывника (а то и рекрута), либо хорошее настроение армейского служащего. В записях до самого конца 1880-х гг. присутствуют только имена и отчества, и ни о каких Генераловых, Солдатовых, Комендантовых речи не идет — они появятся позже. В виде исключения, подтверждающего правило, в [МетрикаЦМА1874] встречается солдат Яков Матфеев Бодров; за другие годы еще пара — тройка полных имен для лиц, относящихся к воинской службе.

В то же время не исключено, что в крестьянской среде до конца XIX в. иногда сохранялись прозвища, данные далекому предку в XVI-м, или более раннем веке. В интернете цитируется (без указания на источник) упоминание о Генерале Шпаке, крестьянине минском, 1589, с утверждением, что Генерал — это прозвище. Более основательную почву такому мнению дает данные в конце XIX в. крестьянские фамилии Крылов и некоторые другие [МетрикаЦМА]. Иначе, чем сохраненной через века памятью, крастьянские фамилии иногда бывает трудно объяснитьИногда старые предания живут в народе дольше, чем думается. Твердое открытие берестяных грамот случилось в Новгороде в 1951 г. (а до этого было известно только о книгах на бересте, писаных чернилами). В то же время у А. Ф. Писемского в Боярщине (1840-е): Эльчанинов... Да вам кой черт на бересте это написал? — сказал, покрасневши, Мановский ...
Чем еще кроме застывшей в образном выражении памятью это объяснить? При том, что первичный смысл действия, вероятно, был давно уже забыт? . При оформлении в 1889 году официальной бумаги [Векс1889] уполномоченный от крестьян вписывает в документ не паспортную фамилию своего товарища, а какое-то другое имя (неразборчиво). В любом случае, родню от чужих крестьяне как-то выделяли, и фамильные прозвища для этого хорошо подходили.

Выдаваемые таким образом фамилии не были, собственно, фамилиями, так как не указывали на принадлежность роду. По окончанию армейской службы, в обыденной жизни они не использовались, в лучшем случае оставаясь в семейных преданиях (и выполняя первый шажок в сторону настоящих фамилий). Дети, поступавшие в положенное им время на службу, могли получить совсем другую фамилию. Такое положение выдаваемых по мере надобности фамилий в полной мере осознавалось армейскими чинами. Например, в заурядной переписке касательно конкретного лица в начале письма могло сообщаться о Егоре Петрове, известном также как Михайлов, и далее по письму на него ссылались как на оного, или означенного МихайловаПример взят из реального документа за 1886 год..

[МетрикаЦМА] показывает, что та же техника именования распространялась и на Серпуховских мещан, упоминаемых в этих документах.

После отмены крепостного права фамилии понадобилось вводить для всех, но не все крестьяне сталкивались по жизни с такой необходимостью, и по-прежнему долго жили без фамилий вплоть до всеобщей паспортизации в 1930-х годах во времена Советской властиПостановление СНК СССР от 28 апреля 1933 года № 861 О выдаче гражданам Союза ССР паспортов на территории Союза ССР напрямую крестьян-не совхозников не касалось, но правила учета населения сельсоветами, очевидно, требовали хранения сведений в объеме, необходимом для выдачи паспорта, так как при переселении в город, или по другим причинам, паспорта крестьянам выдавались именно на основании выписки из документа от сельсовета. . Показателен случай с Обществом крестьян Верхнего Шахлова в 1889 году. Когда на сельском сходе было решено оформить заем у Товаришества мануфактур Коншина и выделить для этой цели трех уполномоченных, то перед подписанием нужных бумаг все трое получили от волостного управления новенькие паспорта [Векс1889]. К получению мужским населением фамилий подталкивала всеобщая воинская обязанность, введенная в 1874 г.

Большинствно крестьян Великороссии получило таким образом фамилии в последней четверти XIX-го векаПри побуждении их к этому правительством в 80-х гг.. Искать по фамилии для них предков в середине XIX-го в. и ранее чаще всего бесполезно. То же, видимо, можно сказать о дворцовых и удельных крестьянах.

Среди свободных крестьян (север, Сибирь), а также жителей западных и юго-восточных губерний картина была иная.

Прочие сословия

В показательных для этого метрических книгах [МетрикаЦМА] 1870–по конец 1880 гг. исключительно, встречаются упоминания о мещанах. Мещане там упоминаются по крестьянским правилам, то есть по имени и отчеству: Серпуховская мещанка девица Татиана Васильева [МетрикаЦМА1874], и так далее. Не совсем ясно, означает ли это фактическое отсутствие фамилий у некоторых мещан, или речь идет о желании унифицировать записи. Любопытно появление в [МетрикаЦМА1897] Серпуховского мещанина Дмитрия Алексеева Шапошникова: эту фамилию пушкарей по занятию дает еще перепись 1646 г. [Ляпунов1648]. Как бы записали этого мещанина в 1874 г. — вопрос.

Лица духовного звания в официальных записях пишутся всегда троечастно, а при подписывании — через имя и фамилию. В первом случае отчество записывается, как у крестьян. Пример. В 1872 г. видим в числе воспреемников: Псаломщик Василий Алексеев Соболев. Тот же псаломщик, подписывающий метрическую запись, пишет: Псаломщик Василий Соболев.

Сами же поповские фамилии возникали в семинариях в XVIII–XIX вв. для учета и делопроизводства искусственным путем и были чрезвычайно разнообразны и живописны. Как говаривали семинаристы, фамилии им раздавались по церквам, по цветам, по камням, по скотам, и яко восхощет его преосвященство. Установившееся во второй половине XVII в. малороссийское церковное влияние (одновременно и в связи с южнорусским влиянием на русский язык) привело к большому числу полонизмов в поповских фамилиях (окончание на -ский, -цкий) и к олатиниванию русских (известное Велосипедов от Быстроногова в: Л. Успенский. Ты и твое имя. — Л. : Лениздат, 1962; Гиляровский от Веселого; да и сама фамилия Успенский). Поповскими были фамилии на -цев, например, Ростовцев; а еще Добролюбов, известный по [МетрикаЦМА1884] и т. д. и т. п. Все это огромное разнообразие к концу XIX в. разошлось по прочим сословиям (и тогда же стало собственно фамилиямиК середине XIX в. его преосвященство восхотело покончить с выдумками, и последовал отдельный указ Синода от 18 ноября 1846 г., предписывающий, чтобы по всему Духовному ведомству впредь никому в сем ведомстве не усвоялись фамилии произвольные, но чтобы по общему правилу дети сохраняли фамилии своих отцов (то же правило было применено в 80-х гг. применительно к подавляюще бесфамильным крестьянам). Он привел к тому, что учащимся тогда семинаристам, к их огорчению, вернули фамилии отцов, а у кого до того не было, назначили от имен отцов: так, например, Сперанские превратились в Овсовых, Голубинские в Песковых и так далее. (Послесловие Б. А. Успенского Социальная жизнь русских фамилий в [Unbeg1972]). ).

Дворяне в официальных записях всегда пишутся троечастно, но с окончанием отчества на -ович или -овна (возможно, за исключением мелких из них, то есть, например, князья и графья). Пример за 1875 г. [МетрикаЦМА1875]: Могилевской губернии Мстиславского уезда Дворянин Иван Лаврентьевич Фен-Раевский и законная жена его Екатерина Павловна. Упомянутый Фен-Раевский любопытен тем, что, как и Шапошников, представляет род — долгожитель этих мест.

В то же время материалы В. Кусова [Кусов2004] (не уникальные в этом отношении) приводят для лиц высших сословий написания на старый лад, типа Федор и Николай Глебовы дети Салтыковы. Прочтение старой троечастной формы несет в себе некоторые трудности для людей второй половины XX в. и далее. Подсказку в понимании, не совсем ожидаемую, дает Достоевский в Братьях Карамазовых (1879–80): Николай Иванов Красоткин, или как говорят по-казенному: сын Красоткин, — чему-то засмеялся Коля ...

В обиходе сословия выше низших использовали двоечастную форму обращения: имя и отчество; это, собственно, и называлось именем. В отдельных случаях обедневших их представителей называли только по первому имени или, как говорили, полуимени. Например, у А. Ф. Писемского в Боярщине имеется такой дворянин, о котором говорится: молодой человек, которого называли одним только полуименем Савелий .... Но и на лиц высших сословий в третьем лице тоже могли сослаться полуименем, только уточненным достоинством; например, князь Василий [Андрей, и так далее] у Толстого. Для крестьян же это было правилом. У Н. С. Лескова в Житии одной бабы (1863 г.) мужики сообщали, что все у нас друг друга зовут полуименами: Данилка дядя, тетка Аришка и т. п. Либо полуименем, либо по одному отчеству, а полным крещеным именем редко кого называют.

Изменчивость

В целом, как видно, фамилии по закону (в обязательном порядке) стали выдаваться только с 1930-х гг., при Советской власти. До того они выдавались по надобности, но в силу того, что для низших сословий эта надобность, если и возникала, то большей частью проявляла себя в устном употреблении, то сплошь и рядом они записывались разнообразно, вследствие как разнобоя в произнесениях, так и ошибок писцов. Играючи (в соответствии с жанром рассказа), но точно об этом сообщает Ф. М. Достоевский в Скверном анекдоте (1862 г.— когда крестьянские фамилии еще массово не начинали формироваться, но мещанские уже появлялись в заметном количестве. ):

— [...] Да! скажи, пожалуйста, Порфирий, [...] почему тебя зовут Пселдонимов, а не Псевдонимов? Ведь ты, наверное, Псевдонимов?
— Не могу в точности доложить, ваше превосходительство,—отвечал Пселдонимов.
— Это, верно, еще его отцу-с при поступлении на службу в бумагах перемешали-с, так что он и остался теперь Пселдонимов,—отозвался Аким Петрович.—Это бывает-с.
— [...] сами посудите: Псевдонимов—ведь это происходит от литературного слова псевдоним. Ну, а Пселдонимов ничего не означает.
— По глупости-с,—прибавил Аким Петрович.
— То есть собственно что по глупости?
— Русский народ-с; по глупости изменяет иногда литеры-с и выговаривает иногда по-своему-с. Например, говорят невалид, а надо бы сказать инвалид-с.

Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах.—Л. : Наука, Ленинградское отделение, 1989. Т. 4.

Далее в том же ключе приводятся мумер вместо нумер и нимо вместо мимо. Из живых примеров: было записано Мася[к/г]ин вместо Мося[к/г]ин; из числа широко известных Чепаев вместо Чапаев, а также масса других. Сплошь и рядом записанная произвольно фамилия застывала в таком виде надолго или навсегда.

Вятичи

Предыстория

С VII в. до н. э. до V в., в железном веке, к северу от среднего поочья (непрерывно от Смоленской и до Владимирской областей) появляются поселения Дьяковской культуры, как традиционно полагают, финно-угорской, носителем которой стали меря и весьК северо-востоку от реки Москвы, по дороге из Москвы в Шатуру, между Куровским и Авсюнино, на мосту через речку Нерская стоит указатель, на котором местные остряки постоянно переписывают букву Н в названии речки на М. Сами того не понимая, как они близки к истине.. Восточнее находилась городецкая культура, родоначальница муромы, мещеры и мордвы. В IV–VII вв. в верхнем поочье формируется Мощинская культура, носителем которой стали, как полагают, балтские племена голяди. Южнее, ближе к Дону встречались ираноязычные племена, такие как аланы.

Все предшественники вятичей были сравнительно малочислены, так что их хватало только на расселение по крупным и средним рекам. Названия их, озер и городов поочья (ПротвыПо документам, Протву, или же Поротву, одновременно называли русифицированным именем Поротля., Болвы, Оки, Москвы, и так далее; еще одной Нары, или же Нарки, отмеченой левым притоком Клязьмы [Смол1976]), в XIX в. причисляли к финно-угорским, но с конца XX в. стали чаще связывать с балтскими корнями, например, Нару — с *NarВ статье: В. Н. Топоров. Еще раз о неврах и селах в общебалтийском этноязыковом контексте (народ, земля, язык, имя). Из истории и.-евр. *neur-: *nour- и *sel- (неумирающая память об одном балтийском племени) // Балто-славянские исследования. — М. : Индрик, 2006. — Т. 17. — С. 15—75. известный лингвист связывает упомянутое еще в античных источниках племя невров с бассейном Нарева и приводит внушительный список гидронимов с корнями *ner-, *nar- и *nor-. Самих невров (как и следовало ожидать) В. Н. Топоров полагает балтами, а Окскую Нару старым восточным свидетельством их расселения. (Что касается Селов из заголовка статьи, то племена их находились севернее Жмуди и Аукшайтии [*Przyałgowski, фам.]).
См. также комментарий по речке Нерской [=Авсюнино]. .

Упоминание мери есть уже в письменных источниках (Повесть временных лет [ПСРЛ1]), а голядь оставила непосредственную память в топонимике (предположительно Глядово, Гольтяево и прочие; Люблино под Москвой встало на месте Юркиной пустоши, по документам начала XVII в., и на берегу речки Голеди, позже Голедянки) и в преданиях, живших вплоть до XIX-го века. Археологические сведения о голяди не очень отчетливы, и рядом историков оспариваются, в то время как насчет балтских названий единодушия большеГолядь связывают [ПрЯС1975-90 : Galindo] с южнопрусской землею южнее Варты [— Барты = Бартии?..] и Надровии, в ближайшем соседстве с лежащей к востоку Судовией, обычно упоминаемой вместе с Галиндией, и севернее Мазовии. В Галиндии (прус.: Galindo) и жило племя галиндов, упомянутых еще Птолемеем в середине II в. н. э. Об исторической судьбе племени мало что известно (кроме отрывочных сведений, типа ухода части галиндов на юг вместе с готами), но обширная распространеннность следов названия в топонимике восточной Европы подразумевает широкое расселение, когда-то имевшее место быть. Не карте [ВЕвр862-1910], составленной в начале XX в., южнее Пруссии проставлено не галинды, а голядь (как и вдоль Протвы). .

Согласно археологическим данным, поздние дьяковцы сжигали умерших, а прах собирали в урны и ставили в погребальные домики в укромных местах. Некоторые видят в таких погребальных домиках прообраз русских сказочных избушек на курьих ножках (при том, что этому названию имеется и иное, земледельческое объяснение).

Приводимые карты составлены В. В. Седовым В. В. Седов. Голядь // Iš baltų kultūros istorijos. Вильнюс: Diemedis, 2000. С. 75 — 84. .

---

Освоение Окского бассейна

С VIII в. (а некоторые говорят о VII в.) на Оку стали проникать вятичиПо археологическим данным, непосредственно с левобережья Днепра, а дальше достоверность суждений о предшествовавших перемещениях вятичей стремительно убывает. Многие полагают, что в Днепровский район вятичи пришли с верховьев Вислы. В любом случае произведение названия племени от имени Вятко есть одна из летописных легенд, сродни Рюрикову призванию. Слово писалось чарез юс малый, Ѧ, и звучало примерно как вентичи. [Костом1994] возводит название к вятшие люди, то есть лучшие, не уточняя смысла этого определения. (Более позднее вящшiй писалось как ВѦЩЬШИ — старейший, богатейший, знатнейший, соответствовавшее польскому większy, возводится к праславянскому *vęnti̯e-.) . Они расселились в верхнем и среднем поочье [ВЕвр862-1910], образовав как бы один гигантский город, в котором роль путей сообщения играли реки Окского бассейна, большие и малые. Севернее и западнее их поселились кривичи. Примерной границей между племенами служила река Москва, за исключением большого участка вокруг будущего города Москвы, где граница поднималась от реки выше, так что примерно весь будущий Московский уезд был вятическим, а кривические поселения начинались западнее устья ИстрыОтдельные поселения подходили вплотную к городу, например, вблизи Одинцова и Немчиновки. .

Считается, что вятичи сосуществовали с голядью, не тронув названий крупных водных объектовИ не оставив археологам будущего поводов для подозрения в своей воинственности., но, будучи более многочисленными, они заселяли и более мелкие реки, давая им свои названия; все притоки Нары имели не всегда устойчивые исторически, но русские имена ([ПГМ1796-97] и др.). В те времена реки имели огромное значение для перемещения в краях, обильных лесом. Достаточно вспомнить, что (три с лишним столетия спустя) свой поход на Владимир после взятия Рязани Батый совершил не напрямую, сквозь непроходимые для его армии леса Мещеры, а окольным путем по льду. Он прошел по Оке к реке Москве, по ней до Яузы (взяв по дороге, в январе, слабую Москву), поднялся по Яузе, перешел посуху к Клязьме, и по ней добрался до ВладимираТрудно не допустить, что в своем передвижении он полагался на проводников, знающих дорогу, на кого-то из местных. [Тихомиров1992]. Не исключено, что легендарная крепость Лобыньск, а, быть может, и Темня, а, быть может, и долетописный Серпухов служили замка́ми для впадавших в Оку рек. С обживанием земель вырубались леса, обустраивались дороги, и важность речных путей мало-помалу убавлялась. Через 140 лет после Батыя, Тохтамыш шел на Москву от Оки уже летом и посуху — возможное свидетельство интенсивности заселения поочья во времена монголо-татарского ига. Окончательный удар водным путям нескоро нанесут железные дороги в XX в.

Вятичи принесли с собой огнево-подсечное земледелие, оставив в топонимике тех же мест названия, подобные Новинкам, Починкам, Нивенкам Расчищенное из-под леса и впервые вспаханное поле называлось новиной или починком [Поспел2008]. Определение Новина́ [...] 3) Новая пашня по вырублении и выжжении стоявшего на ней леса дает [СловАН1789]; поле, засеваемое впервые [Полес1968]. Земледельческий смысл слова новь имеется в романе Тургенева, и будет понятен при освоении целинных земель в СССР в конце 1960-х гг. Засеянное поле образовывало ниву. .

Считается, что славяне селились небольшими деревнями (по 3 — 5 дворов), а деревни, располагаясь на расстоянии 3 — 4 километров друг от друга, образовывали группы. Когда земля истощалась, деревню покидали, и возвращались на заросшую землю не раньше, чем через полтора десятка лет.

Группы деревень, по-видимому, заложили основу системы заселения этой местности на долгие века. Одна из таких групп угадывается в средоточии деревень вокруг Архангельского погоста, ставшего позже селом Нехорошевым. Названия многих из них наличествуют на карте начала XIX в. [Шуберт1860] и в материалах конца XIX в. [МетрикаЦМА]. Скопления деревень, основанные на первоначальном заселении, угадываются также в окрестностях Капустина, Темни, Кузьменок; в верхнем поочье — Новосиля. Вероятно, долгое время деревни оставались столь же малонаселенными, как в начале, а бурный рост их размеров начался с середины XVII в.

В конце X в. о вятичах сообщают арабские путешественники Ибн Русте и автор Худуд ал-алам. Но славяне приносят в места расселения и собственную письменность. Первые летописные сведения о местах, соседствующих с нижнем понарьем, сообщают о Лобыньске (1147 г.), Колтеске (1146 г.), пропавшем Нериньске (1147 г.), Лопасне (1176 г.). Появляются упоминания о Мценске (1146 г.), Новосиле (1155 г.).

Вятичи долго держались независимо от Киевской Руси, дань платили хазарам, через которых были вовлечены в мировую торговлю и, судя по археологическим находкам, в период с IX и по 70-е годы XI вв. не бедствовалиНа язык просится фраза: А при хазарах жилось лучше.. Летописи сообщают о попытках завоевать вятичей (и обложить уже своей данью) Святославом Игоревичем в 964 и 966 гг., Владимиром в 981 и 982 гг., позже — Владимиром Мономахом. Ввиду безуспешности этих попыток, Чернигов решил изменить тактику и начал строить в местах вятичей центры власти: города, крепости, погостыОбычай ставить погосты для сбора дани с округи ввела киевская псковитянка Ольга. В древности именем погоста [...] обозначался центр, к которому принадлежали деревни, подсудные одному начальству. [Доброл1891]. .

Основной вклад в завоевание вятичей и их подчинение к Черниговскому княжеству внес Владимир Мономах, внук Ярослава Мудрого и отец Юрия Долгорукого. В историю русских князей он вошел неповторимо, оставив под старость личные воспоминания, изобличающие, вдобавок, его недюженные ум, память и литературный талантЗавораживает уже само начало Поучения Мономаха: Сѣдя на санех, помыслих в души своей и похвалих Бога, иже мя сихъ дневъ грѣшнаго допровади. Образное выражение построено на обычае (очевидно, дохристианском) покойника его ранга вывозить из дома (независимо от времени года) на санях через специально прорубаемое отверстие в стене. . Мономах перечисляет более 80-и совершенных им военных походов. Так, в 13 лет к Ростову идохъ, сквозѣ вятичѣ, посла мя отець (упоминание сквозь вятичей расценивается как опасное действие). Следующие походы были уже на вятичей: А въ Вятичи ходихом по двѣ зимѣ на Ходоту и на сына его, и ко Корьдну, ходихъ 1-ю зиму. И пакы по Изяславичихъ за Микулинъ, и не постигохом ихъ.

Постистория

В XII в. вятичи начинают постепенно терять свою самостоятельность, чтобы в конечном счете раствориться в общем населении центральной России, Великороссии. Пути к этому были разные: у правобережных вятичей среднего течения Оки — через Рязанское княжество; у левобережных — через Московское и небольшое число малых удельных; у вятичей с верховьев Оки — через большое количество малых удельных княжеств, называвшихся верховскими, или же заоцкими. Включение в систему древнерусских княжеств вполне могло породить вторую заселенческую волну в их землях; считается, что в это время их земли активно заселяются. Одновременно, наступал конец их самостоятельного самовосприятия: из вятичей они превращались в жителей соответствующих княжеств.

В XII-м в. верховские вятичи граничат с донскими половцами, а в XIII-м в. по всем их землям прошли монголы.

1994Русские княжества в конце XII в. И были полки Ольговы... : свод летописных известий о Рязанском крае и сопредельных землях до 50-х годов XVI в. : к 900-летию Рязани / сост. А. И. Цепков. М. : Прогресс-Культура, 1994.	2012Карта похода Батыя на Северо-Восточную Русь.

От монгол из вятичей более остальных пострадали рязанцы и те, что жили по реке Москве; поочье же от истока, и левобережье до устья Москвы, остались в стороне от разорительного похода. Тем не менее, произошло подчинение Ордой всей Руси, так что дважды в год (по весне и осенью) все обязаны были выплачивать дань. Верховские вятичи находились в непосредственной близи с кочевниками, и считается, что со второй половины XIII и в XIV вв. отсюдаТочнее: пространства между верховьями Оки и Северским Донцом. идет отток населения на север (вплоть до Белого моря, как осторожно предполагает [Тихомиров1992], но с большей уверенностью можно говорить о Московских, Серпуховских и других залесских землях, заметно прираставших городами и поселениями как раз в это время), и сельская местность обезлюдевает. Отток сменится обратным притоком в XVI–XVII вв.; в целом выходит, что изначально вятическое население верховьев Оки со временем разбавилось другим населением заметно больше, чем в других местахИстория напоминает, что перемешивание населения в русских землях шло везде и всегда, в том числе с привлечением жителей иностранных государств, так что имеет смысл лишь говорить о сравнительной интенсивности этих процессов в определенных местах и в определенные времена. В [ВкладыXVII] находим сообщение о вкладе из четырех пушек, сделаном в 1660 г. голландцем Филимоном Филимоновичем Акемой (Телеман Луис Акем), владельцем тульских и каширских оружейных заводов, а в переписи 1678 г. Сунбулова [Симсон1880] упоминается вероятный родственник этого Акемы, Иван Елисеевич Акема, железного завода иноземец немчин, имевший осадный двор в Серпуховском остроге. Прозвище Поляк, фамилии Полянин и подобные появляются в Серпухове в XVI и XVII вв. Примечательно, что фамилия Поляковых объявилась в документах прихода Нехорошевской церкви в конце XIX в. [МетрикаЦМА]. В документах по Москве оседлых иностранцев в XVI в., и позже, наблюдается намного больше. Внутрирусское перемешивание прослеживается по документам, естественно, несопоставимо более широко. .

В силу своей отдаленности от, поначалу Чернигова и Рязани, а позже Москвы, верхнепоочные земли вятичей долго остаются обособленными. В XV в. верховские княжества попадают в вассальную зависимость от Великого князя Литовского, и только с начала XVI в. — Великого князя Московского, на службу которому попадают в это время такие княжеские роды, как Мосальские и Воротынские. В этих местах цепко держатся старых обычаев и сохраняют язычество. По легенде, жители Мценска приняли христианство лишь при сыне Дмитрия Донского Василии в начале XV в.

История и география набегов крымцев на Москву

В 1480 г. Иван III ВасильевичВеликий, он же собиратель земель Русских. заключил с крымским ханом Менгли-ГиреемВ 2000 00-х годах получает распространение новая форма написаний имени: Менгли I Герай; однако здесь употребляется ранее устоявшаяся в исторической литературе. Крымское ханство было крупным осколком распавшейся Золотой Орды. союзнический договор против хана Большой ОрдыНаиболее крупного остатка Золотой. Ахмата и великого литовского князя. Договор показал силу в том же году в известном стоянии на Угре (где в Ивановом войске были и серпуховичи), когда крымцы блокировал поддержку Ахмата литовцамиСуществует мнение, что столкновение польско-литовского Казимира с войсками Менгли-Гирея не было решающим фактором не оказания им помощи Ахмату [Карг1984]. В это время у него была своя замятня: он разбирался с заговором князей, преимущественно на русских окраинах своего королевства. . До смерти Ивана в 1505 г. оба правителя блюли союз. Так, пресловутое сажение Мухаммед-Амина сначала на ханство в Казань, а потом на кормление в Серпухов, делалось Иваном в угоду Менгли-Гирею, в родстве с которым состоял Мухаммед-Амин.

В 1502 г. Менгли-Гирей разбил Большую Орду, и при отсутствии общего врага отношения начали портиться. В последние годы своей жизни, уже при Василиии III Ивановиче, крымский хан разорвал договор и принялся совершать набеги на земли Московского княжества. Наступил период противостояния набегам крымцев, настолько затяжной, что окончание его пришлось на Российскую империю.

Википедия/2014 насчитывает в конце XV в. 14 набегов крымских татар, в XVI—72, в XVII—79, в XVIII—22. Набеги осуществлялись на Московскую Русь, Великое княжество Литовское, Речь Посполитую, Малороссию; иногда в союзе с одними против других, как это делала ранее Золотая Орда; иногда в союзе с Османской империей, иногда с ногайцами (которые временами выступали и без крымцев), иногда с казанцами. Так, 24 августа 1675 г. в битве поляков подо Львовом именно с крымскими татарами отличился гусарский хорунжий Przyjalgowski Kazimierz Konstanty.

Следуя с нарастающим размахом, набеги крымцев стали в XVI в. достигать Москвы. Использовались разные пути, называвшиеся шляхами. Главным считался Муравский шлях (от села Муравль между Орлом и Курском) — сухопутная дорога через Окско-Донской водораздел. Во многом с ним совпадавший, и тоже популярный Изюмский шлях (от города Изюм) проходил правее Новосильских земель. Размеры ханского войска были таковы, что и сам Новосиль, и земли в области Софийских Выселок, все равно могли от таких походов страдать; кроме того, войска не обязаны были неуклонно следовать какому-то пути. Так, в 1632 г. они прошли прямо через Новосиль (разграбив Мценск, Новосиль, Орел, Карачев, Ливны, Елец и земли этих и других уездов).

Далее Изюмский шлях упирался в Оку, для перехода через которую имелось множество мест. Поблизости Серпухова известны были переходы через Сенкин брод (в устье реки ЛопасниСчитается, что сам брод в этом месте обязан земле, намытой Лопасней.), у деревни Липицы и в устье Протвы. Переход через Оку означал прямую угрозу Москве.

Левый берег Оки обустраивался властями для защиты от татар, теперь уже крымских, назывался просто Берегом (в другом контексте—поясом Богородицы)Начало созданию береговой службы на берегах Оки, Лопасни и Нары было положено в 1372 г. Дмитрием Ивановичем, будующим Донским.. Линия защиты строилась городами Перемышль, Калуга, Таруса, Серпухов, Кашира, Коломна. Сенкин брод по дну Оки снабдили частоколом от конницы. После весьма болезненого для Московского князя набега Махмет Гирея на Москву в 1521 г. (хотя бы до взятия столицы дело и не дошло) Василий III развивает начатую им ранее замену южных деревянных кремлей на каменные: в Коломне (1525–1531 гг.) и Зарайске (1528–1531 гг.)В Нижнем Новгороде (1508–1515 гг.) и Туле (1514–1520 гг.). . Каменный кремль, построенный в Серпухове уже Иваном IV Васильевичем, тоже обязан своему появлению крымским татарамИнтересно, что задачу свою он решал не напрямую, так как татары предпочитали его обходить. .

На правом берегу строилась заоцкая защита. Там дежурили сторожевые разъезды, а поперек татарских шляхов сооружались засечные черты, тянувшиеся на многие десятки километровСтроительство засек, пусть не таких грандиозных, не было в новинку для северных лесных областей Русского государства. Новгородская первая летопись сообщает под 1137 г. сообщает: ... не покоришася Пльсковици имъ, ни выгнаша князя от себе, нъ бяхуть ся устерегли, засекли осекы все [П.С.Р.Л.3 : С. 8]; еще есть упоминание в Троицкой летописи под 1216 г. . За ними начиналось Дикое поле.

С повторением набегов система защиты претерпевала изменения. В 1570—1571 гг. по поручению Ивана Грозного князь М. И. ВоротынскийКнязь Одоевский и Новосильский, как известно. подготовил Боярский приговор о станичной и сторожевой службе, полагаемый первым уставом пограничных войск России. В феврале 1571 г. Воротынский начал осуществлять свою реформу, но, по-видимому, не успел этого сделать к маю, когда Девлет Гирей совершил свой весьма чувствительный для Руси набегВ том числе и для самолюбия Грозного. Результатом набега стала и отмена опричнины, так как опричное войско проявило полную небоеспособность в борьбе со внешним врагом.. Согласно новому уставу:

Пограничные крепости подразделялись на две линии: передовую и внутреннюю. К передовой принадлежали: Алатырь, Темников, Кадом, Шацк, Ряжск, Данков, Епифань, Пронск, Михайлов, Дедилов, Новосиль, Мценск, Орел, Новгород-Северский, Рыльск и Путивль. От этой линии выдвигались в степь полевые укрепления в виде рвов, засек, забоев на реках и т. д. Степь постоянно наблюдалась разъездными станицами и неподвижными заставами-сторо́жами.

Внутреннюю линию крепостей составляли: Нижний Новгород, Муром, Мещера, Касимов, Рязань, Кашира, Тула, Серпухов и Звенигород-на-Оке, — почти все расположенные по берегу реки Оки. Берег постоянно охранялся значительными силами, которые могли быть высланы и на передовую линию.

Береговая служба (Русское государство)

По-видимому, уставом Воротынского предусматривалось пожигание травы [Акты1571 : 1571 г. № 13]: по государеву [...] Ивана Васильевича [...] указу [...] боярин князь Михайло Иванович Воротынский с товарищи приговорили [...] по кольку человек в станице на поле ездити и поле жечи [...] в осенинахОсенины — славянский праздник урожая во второй половине сентября. Праздник завершал жатву, и хозяйственная деятельность крестьян переносилась с поля в огород и в дом. в октябре или в ноябре по заморозком как гораздо в поле трава посохнет, а снегов не дожидаясь [...]. Далее следует подробная роспись мест; например, из Новосиля жечи поле шести человекам: от Новосиля за Зушу да вверх по Зуше до усть Грязские Зуши к Любовше и к усть Ореву да по Ореву на гору и до верхов да кверх Локотецким верхом да кверх Сменку и кверх Сернаве да по Сосне на гору до усть Хвощны, да от Сосны Хвощинскою дорогою до Неручи и до усть Озерены [...]. Об этом обычае упоминает Жак Маржерет [Маржерет1982], привязывая его (надо полагать, ошибочно) к весне, и объясняя противоречиво: как для того, чтобы татары в раннюю пору не имели пастбищ, так и для того, чтобы она росла вышеВесна в Боярском приговоре о пожеге полей, с расписанием возникает так: согласно этому приговору в украинные городы к воеводам и к осадным головам весне писати в наказех а в осень посылати к ним государевы грамоты в сентябре и росписи по которым местом поле жечи. Весною полагалось писать воеводам и головам наказ, а осенью уже рассылать государевы грамоты с конкретным планом действий; таков был не до конца сегодня понятный, но принятый распорядок действий. .

Как расстановка сторож, так и роспись мест для поджигания травы дают представление о направлениях передвижения татар в своих набегах.

Сторо́жи ставились перед засеками, но, видимо, и просто в ожидаемых местах появления врага. Это были конные разъезды из городских казаков, а также детей боярских и других знатных людей; при этом служба такая считалась для ее участников почетной. В [Акты1571] сообщается о расстановке множества таких сторож по украйным местам, включая Новосильский уезд, в разные годы, когда опасались появления татар.

Считается, что в Царском архиве [ОЦААПП1960] хранились особые чертежи и списки украинных городов с указанием состояния укреплений, количества и вида войск — и, вероятно, со списком сторож [Беляев1846]По крайней мере все известные росписи по сторожевой службе очень подробны и географически точны..

В результате реформы Серпухов с 1572 по 1599 гг. стал центральным местом обороны внутренней линии защиты (большого разряда) и получил большой полк (до этого в нем располагался передовой). Полк правой руки в этот период стоял в Тарусе (в некоторые годы в Алексине или в Мышеге), левой — в Лопасне, потом в Кашире; передовой — в Калуге, сторожевой — в Коломне, но временами в Кашире или Крапивне [Новос1948 : С. 43]. Передовая линия (меньшой украинный разряд) образовывалась Тулой, Дедиловым и, в разные годы, разным третьим городом, иногда Новосилем.

Для Москвы следствием набега Девлет Гирея стало строительство третьей крепостной стены (Белого города) на месте сгоревших деревянных укреплений, правда примерно с 20-летней задержкой. Позже на месте стен Белого города появится Бульварное кольцо.

Предпринятые Иваном Грозным меры принесли плоды: попытка в 1572 г. Девлет Гиреем в союзе с турками повторить прошлогодний успех привела к сокрушительному поражению от русских войск под руководством того же Воротынского при селе Молоди, что севернее ЛопасниПо некоторым сведениям, победа не спасла Воротынцева от навета и последовавшей казни Грозным, хотя надежными эти сведения (Курбского, Штадена) признать нельзя, и есть серьезные возражения.. Павших воинов похоронили близ СерпуховаВсе тела, у которых были кресты на шее, были погребены у монастыря, что около Серпухова. А остальные были брошены на съедение птицам.—писал Генрих Штаден (хотя и не самый надежный автор) в своих Записках о Московии. .

Последний прорыв крымских татар к Москве произошел при Федоре Ивановиче в 1591 г. Войско Газы II Гирея переправилось через Оку под Серпуховом, уничтожило городской посад, двинулось к Москве, но было отброшено на юг. Руководство русским войском велось из Серпухова. Преследовал Гирея Годунов. Оба встретятся еще раз под Серпуховым в 1598 г., и Годунов одержит победу, не доводя до военных действий, после чего вернется в Москву и примет царство.

Нашествие 1591 г. оставило в Москве след в виде быстро возведенных (1592–1593 гг.) укреплений Земляного города (Скородома). Двое южных ворот — Калужские (будущая Калужская площадь, одно время Октябрьская) и Серпуховские (Серпуховская площадь, одно время Добрынинская), — предназначенных первыми встречать крымцев, были сделаны каменнымиЭто остается понимать как то, что устройство Москвы было, как и много веков спустя, радиальным, а хордовые переходы были затруднены для больших количеств людей — на этот раз болотами и лесами. . Впоследствии рвы Земляного города засыпали, валы снесли, и на их месте возникло Садовое кольцо.

От крымских набегов Русское государство, безусловно, страдало, претерпевая разорения и расплачиваясь полоном, выкупами и данью. Однако неверно было бы сводить его положение к чисто страдательному. Русские войска оказывали сопротивление, и иногда предпринимали встречные походы — и то, и другое, случалось, успешно. Больше того, Москва постоянно поддерживала с Крымом дипломатические отношения, включая посольские [Новос1948] (и платила за это до самого Петра I постоянными поминками, отступными за неустраивание разбоев у своих южных границ, по сути, мало отличавшимися от прежней даниТакие же поминки долго платили соседи, Литва и Польша.). В XXI-м веке о посольском дворе крымских татар в Москве напоминают Крымские набережная, ВалУ Толстого в Войне и мире еще: Пьера [...] отвели на Крымский Брод, в каретный сарай купеческого дома., мост и тупик. Шляхи же использовались не только для военных походов, но и как торговые пути. Все это было в духе времени.

В 1599 г. Береговая линия защиты упраздняется, и полки ставятся только в украйных городах [Новос1948]. С этого года по 1605 большой полк стоит во Мценске, передовой — в Новосиле, сторожевой — в Орле. По другим сведениям это началось раньше. Вот запись за 1598 г.:

Тово же году апреля в 5 день велел государь быти воеводам на украине по полком:
в большом полку—боярин князь Василей Казы Кордонукович Черкаской да князь Василей Григорьевич Щербатой, — стояли во Мценску;
в передовом полку в Новосили—воеводы Иван Федорович БасмановМладший сын известного опричника Федора Басманова. да князь Ондрей Чюмахов Черкаской;
в сторожевом полку—князь Иван Дмитриевич Хворостинин да князь Иван Федорович Жировой Засекин, — стояли на Орле.

Кузьмина Л. Ф. Разрядная книга 1475–1605 гг. Том IV, часть I. — М. : Институт истории РАН, 1994.

На юге строились новые города и возобновлялись старые: Ливны, Воронеж, Курск, Елец, Кромы, Белгород, Оскол, Валуйки, Царево-Борисово (все с 1586 по 1600 гг.; позже Харьков, Чугуев и так далее). Крымская угроза отодвигалась от Берега, военное значение Серпухова угасало. Эпизод боя с татарами под Серпуховым 1633 г. [Акты1571] был одним из последних, и не шел ни в какое сравнение с размахом военных действий в этих местах полвека назад.

Новосиль потерял свое военное значение в конце XVII в., когда набеги крымцев отодвинулись от Великороссии в область южной Малороссии и земель донских казаков. Окончательно проблему для России и Восточной Европы закрыла Екатерина II, включив Крым в состав России в 1782 г.

Переписи земли и населения в XVI–XVII вв.

Богатым источником для понимания внешней и содержательной сторон жизни Руси в XVI–XVII вв. дают писцовые книги. Они не раз упоминаются в использованных документах. Доступное разъяснение связанных с ними понятий дает источник.

Вкратце, назначением писцовых книг было служить основой для податного обложения. Начало следует искать в переписях по сбору дани, устраивавшихся в XIII в. татарами через присылаемых наместников-баскаковВ Москве баскаки жили на татарском дворе в Кремле, пока на этом месте митрополит Алексий не построил Чудов монастырь, и местом проживания татар не стала Татарская слобода [Тихомиров1992]. По сообщению Соловьева относительно Новгорода, ханы Куюк и Батый прислали сюда баскаком одного Сарацина, который у каждого отца семейства, имевшего трех сыновей, брал одного, захватил всех неженатых мужчин и женщин, остальных же перечислил, по обычаю татарскому, и обложил данью; каждый человек мужеского пола [...] обязан был платить по меху медвежью, бобровому, соболиному, хорьковому и лисьему; кто не мог заплатить, того отводили в рабство. — История России с древнейших времен. Книга первая. Том I — V. Второе издание. С.-Петербург, 1896. . Пришлые баскаки вызывали постоянное недовольство у местного населения, а, возможно, и содержание их было сочтено татарами чересчур хлопотным, и в первой половине XIV в. сбор дани был передан русским князьям.

Получив из Приказа наказ на перепись, переписчик (окольничий, стольник или дворянин в сопровождении дьяков или подьячих) брал с собой выписки основных данных из предыдущей писцовой книги (приправочную книгуТо есть, данные приправочной книги составляют по определению часть (выписки) из книги писцовой; тем не менее историческая ценность приправочных книг велика вследствие того, что писцовые книги в жизненных перипетиях часто терялись (как и прочие документы времени), и тогда второисточник оставался единственным наследием.), снимал показания землевладельцев (сказки), и проверял их на месте налицо. Обычные формулировки для авторов переписи приводились как такой-то и подьячий такой-то; молча подразумевалось: дьяк такой-то (то ли всегда, то ли нередко — князь) и подьячий [...]. Подьячий вел, вероятно, основную техническую работуСлово подьячий, должно быть, означает помощник дьяка. Под- здесь имеет смысл не нахождения ниже чего-то (хотя отчасти такое понимание верно), как в поддёвке (под верхний кафтан — Даль), а, скорее, подле, около, как в паре мастер/подмастерье, слове подельник, или в западно-русских (ВКЛ) названиях должностей стольник/подстолий и прочих. Но формально подьячий ходил под дьяком; в латинских аналогичных случаях (например, для подкомория, пришедшего в ВКЛ через Польшу) использовалась приставка sub- (афикс). .

В то же время местный дозор осуществлялся по мере надобности, не привязываясь ко всеобщей переписи. Результаты заносились в дозорные книги, полагаемые частным случаем писцовых книг. Так, в своих переписных книгах Федор Шушерин ссылается на приправочные книги 1617 г. некоего Пимена, где, собственно, и отмечена передача Федором, Федотом и Дементием Шишкиными и вдовою еще одного Шишкина Анной Меньшовой луговых земель (в том числе из Шахоловой пустоши) в пользу церкви Михаила Архангела.

Нередко перепись затевалась почти немедленно по следам предыдущей, с легкой руки переписи 1550–1580 гг. Ивана ГрозногоНа язык просится сказать: не так переписали.; очевидно, что не всегда результаты приводили к ожидаемому количеству налогов.

Известно, что в 1614 г. Серпухов посетили царские дозорщики Степан Чириков, а затем Федор Вельяминов с подьячим Алексеем Михайловым. Дозорные книги их, вероятно, не сохранилисьНо сохранились выписки из них в писцовых книгах 1627 года..

В 1620 г., по вероятности, ввиду возникших спорных вопросов по межеванию вотчинных земель Высоцкого монастыря и помещиков, был осуществлен, по грамоте царя Михаила, сыск посадской земли [Симсон1880]. Руководил сыском князь Иван Данилович Мосальский (Клубков-Мосальский-Хромой), бывший воеводой в Серпухове в 1614–1618 и 1619–1620 гг. Для производства сыска был приглашен широкий круг местных лиц, а в числе обыскных людей были известные помещики: Федор и Иван Шишкины, Анофрий Раевский, Иван Ящерицын, Прохор и Андрей Соймоновы.

Следом за Ляпуновым, в 1649 г. Алексей Михайлович послал в Серпухов Алексея Логвиновича Игнатьева, чтобы добрать в посад (в тягло) дополнительно людей.

В 1685 и 1686 гг. в Серпухове производились последние, по сути, допетровские "письмо, мера и межевание" приехавшими Петром Замыцким и подьячим Михаилом Афанасьевым. В своей работе они отталкивались от строельных книг Игнатьева.

Петр I поменяет систему переписи, введя ревизские сказки, знакомые большинству по известной книге Н. В. Гоголя, и дожившие до середины XIX в.

Злоупотребления и самовольства

На деле осуществление переписей населения вовсе не всегда происходило гладко. Перепись впрямую затрагивала как интересы налогоплательщиков, то есть помещиков, владевших землей, торговых и промысловых людей и прочих; так и властей, собиравших налоги. Косвенным свидетельством можно считать их регулярные повторы, хотя для них, разумеется, находились и другие причины.

[АктПисц1917] приводит пример самоуправства, чинимого поместными помещиками при выполнении царскими дьяками-писцами своей работы. Пример относящится к третьей переписи времени Михаила Романова. Царские писцы не решаются самостоятельно отвечать на действия помещиков; реакция же "Тишайшего" царя Михаила категорична.

С другой стороны, в [Холмог1896] приводится жалоба царю Алексею Михайловичу, из которой следует, что выполняя (также во время третьей переписи) замер церковной земли в Темне, упоминавшийся Федор Шушерин вымогал у попа (Савелия, Спасского погоста в Темне) взятку, и не добившись ее, приписал церкви более земли, чем ее было (а это увеличивало налоги церкви в казну). Интересно, что поп Савелий обратился с жалобой к царю спустя 17 лет после неправомочной приписки Шушерина (перепись в 1629 г., жалоба в 1646 г.), то есть лишние налоги он терпел очень долго, и по какой причине все-таки написал челобитную, не очень ясно. В пояснении к [Холмог1896] сообщалось, что Шушерин вполне мог иметь корыстные интересы в этих местах.

Наврядли приведенные факты были единичными в деятельности государевых переписчиков.

Влияние на русский язык

Несколько неожиданно, но переписи земель и населения оказали непосредственное влияние на развитие русского языка. В самом деле, начиная с XVI в., они вносили весомый вклад в неуклонно растущую государственную деловую переписку, вырабатывавшую лексику и языковые синтакситческие построения. Фраза из писцовой книги о существовании Архангельского погоста [Холмог1896] любопытна тем, что точно поймала начало долгого процесса образования новых качеств языка.

Фраза сообщает о погосте, известном по приправочным книгам с Пиминова дозору Юшкова, и для неискушенного читателя уже XX в. выглядит туманно. А понимать ее следует так: погост, известный по приправочным книгам, составленым в результате дозора, выполненного Пименом Юшковым. Домонгольский русский язык попросту не позволял строить такие фразы. Он не был на это расчитан: довольно взглянуть на [ПСРЛ2]. Будучи во многих отношениях виртуознее себя в будущем (он имел четыре прошедших времени, дополнительные падежи, двойственное число, и так далее), он, тем не менее, не поддерживал сложные обороты, и допускал предложения довольно простой структуры, чем-то напоминая деловой северо-американский.

Составление переписных книг поставило перед языком задачи, для решения которых он не был приспособлен, и он стал меняться. Дьяк, составляющий переписную книгу (подьячий, писарь), мог без труда вывести по-старому: по приправочным книгам с Пиминова дозору, но как было поступить, когда требовалось сослаться не просто на Пимена, а на Пимена Юшкова ? По приправочным книгам с Пиминова Юшкова дозору звучало бы громоздко и монотонноЖелательное (привычное ?) для дьяка построение выражения вызывает в памяти Пушкинское ждать царева возвращенья // Для законного решенья. А. С. был знаком с древне- и старорусским языком, как по реликтам народной речи из общения с крестьянами окрест своего Михайловского, так и по первоисточникам, которыми живо интересовался. Отвлекаясь от ограничений стихосложения, интересно знать, как бы он выразился, если бы требовалось сказать про царя Петра, или даже царя Петра Романова ? На слуху и другой пример использованния этого оборота, классиком уже конца XIX в., в эпопее вокруг 1812 г. — название Царево Займище (известное с 1610 г.). . Создается впечатление, что дьякФигура речи — быть может, подьячий, или даже писец. не понимал, куда девать второе слово, и, ничтоже сумняшеся, добавлял его в хвостМежду прочим, здесь еще помешал мужской род, и если бы вместо дозора стояла бы, например, работа, то может, оно бы и обошлось (Пиминовой Юшкова работы). .

Еще в первой переписи Ивана Грозного в подобных отсылках к предыдущим документам не было нужды, то уже в 1627 г. (к которому относится фраза) это стало необходимо. Принимая условность счета времени, можно выразиться примерно так: весь XVII век ушел на выявление проблемы и нащупывание решений, XVIII в. был потрачен на выработку и отладку подчиненных конструкций языка, а в XIX веке они уже предстали во всей красе свободного употребления, как в деловых документах, так и в сочинительстве, — спокойно справляясь с самыми сложными нагромождениями. Лев Толстой мог выписывать предложения, занимавшие полстраницы, но чтение их не вызывает никаких трудностейПодсчитано, что самое длинное предложение в Войне и мире содержит 229 слов, 1520 буквы и 38 запятых: Потомки Льва Толстого нашли способ заинтересовать подростков книгами [Электронный ресурс]—URL: https://rg.ru/2014/12/12/tolstoy-site.html (дата обращения: 04.2023). . Начало этому было положено в приказных избах XVI века.

Военная служба в Российской империи

Материалы этого раздела опираются на источник.

Во всех исторически существовавших схемах службы имелось понятие отпуска. До самого начала военнной реформы 1874 г., при формальных 15 годах рекрутства нижние чины служили около 7 лет, затем увольнялись во временный отпуск, а через 3 года перечислялись в бессрочный отпуск (запас, брать на действительную службу из которого полагалось только в случае военных действий) на 5 лет, и уходили в законную отставку. Неоднократные примеры бессрочных отпусков находим в [МетрикаЦМА].

При всеобщей воинской повинности имелись многочисленные отсрочки от службы, а также льготы. Они могли даваться по семейным обстоятельствам и другим причинам. Льготы от взимаемых подушно податей и иных сборов и от натуральных повинностей были предусмотрены для состоявших как в действительной службе, так и в запасе армии. Призыв в армию всегда происходил после сбора осеннего урожая, и мог в зависимости от конкретного времени сбора смещаться. Обычно это был конец октября — ноябрь.

Германизмы ранних восточных славян

В самых ранних самостоятельных письменных источниках древней Руси обнаруживается ряд слов с германскими корнями. Их не много, но они знаковые тем, что относятся к важным моментам общественного устройства и позволяют сделать определенные выводы о таком устройстве. Спекулятивно, появление их в лексиконе полян, кривичей, вятичей, дреговичей и других могло быть трояким.

(А) Они могли развиться на сугубо славянской почве, благо у германских и славянских языков в конечном счете единая индоевропейская основа. (Б) Они могли войти в русскую речь от общения с германскими племенами, до выхода в Восточную Европу или вскоре после выхода. Не обязательно напрямую, но и через западных славян (чехов и поляков), имевших с германскими племенами на долгом пути их развития тесное общение. Наконец, (В) слова и понятия могли придти от варягов с Рюриком в Ладогу, а по мере завоеваний распространиться на прочие земли.

В любом случае рассмотрение этого небольшого круга терминов представляет интерес для понимания жизни сначала племен, а потом княжеств восточных славян, и, отчасти, балтов.

---

Если вернуться ко временам Русской Правды, то бросается в глаза затейливое устройство великокняжеской дружины. В ней числились люди с разнообразными обязанностями, и особо, в силу этого, называемые: отроки, детские, мечники, гриди, бояре и т. д.; у Владимира Мономаха в отношении своей дружины: В дому своемь [...] все видите [= наблюдайте сами]; не зрите на тивуна, ни на отрока, да не посмеются приходящии к вам ни дому вашему, ни обеду вашему; Еже было творити отроку моему, то сам есмь створилъ, дела на войне и на ловехъ [...] На посадники не зря, ни на биричи, сам творилъ, что было надобе [ПЛДР1978 : Поучение]. Большинство (и т. д.) названий славянские, и только тиун, гридин и, возможно, боярин — скандинавские. Не значит ли это, что продолжавший числить себя варягом великий князь (и посла Ярослав за море по Варяги — неоднократно [ПСРЛ2]; а до того его прадед Игорь [...] посла по Вярягы за море) общался со свитой из нескольких рабов-приближенных на своем языке, а те уже с подчиненными на русскомБолее позднее знаменитое Не вели казнить, вели слово вымолвить уже предполагало возможность прямого разговора. Но характер общения мог оставаться удивительно живуч. Когда в 1536 году призваный из опалы Касимовский царевич и бывший Казанский хан Шах-Али получает представление матери малолетнего Ивана Елене Глинской, та на встрече отвечает собеседнику не сама, а через боярина Федора Карпова [Вельям1863-87] [=ВШахлово]. ? Имеются свидетельства о прямых связях и с обратной стороны. Так, в Старшей Эдде упоминается о приезде в Данию нескольких человек, определенно связанных с русами: Вальдар датский, // и Ярицлейв с ним, // Эймод третий, // а с ними и Ярицкар // в палату вошли, // подобны князьям, // Лангбарда [...] [СЭдд1963 : С. 129] [I] Комментарий в издании: Ярицлейв — это явно Ярослав; Вальдар — возможно, Владимир; Эймод — Эймунд (об одном норвежце с этим именем в так называемой Эймундовой саге рассказывается, что он был предводителем варяжской дружины Ярослава Мудрого); Ярицкар — вероятно, искажение какого-то русского имени. Имена указывают на русско-скандинавские связи XI в. Далее, есть суждения, что послы прибыли от Новгородского князя Ярослава со сватовством к будущей жене Ингигерде, дочери шведского конуга. Может и так, но Историческая основа героических сказаний, представленных в Старшей Эдде, очень скудна, а нередко и вообще не прощупывается (— комментарий). По сюжету время появления послов соответствует Великому переселению народов. Древнейшая рукопись с песнями Эдды датирована XIII веком, песни охватывали события прошлого с вкраплениями предсказаний будущего. [II] Скандинавские саги [Рыдз1978] используют для Ярослава Мудрого имя Ярицлейв, для Владимира Святославича — Вальдамар (Valldamarr konungr Saga Olafs [...]). Оба имени русские. Норвежец Эймунд, сын конунга Ринга, именован в Саге об Эймунде по-норвежски. О сватовстве и женитьбе Ярослава [Рыдз1978 : С. 67, 42, 84, 52]: (А) [1019–1020 гг.] [...] к Олаву, конунгу шведов, приехали послы Ярицлейва конунга с востока из Хольмгарда сватать Ингигерд, дочь Олава, конунга шведов, Ярицлейву, и [...] Олав конунг принял это как нельзя лучше. (Хольмгард = Новгород.) (Б) [1019 г.] После того посватался Олав к дочери Олава Шведского, Астрид, сестре Ингирид, которая раньше была обещана ему, и нарушил отец ее то обещание из-за гнева и выдал ее за Яритлава, конунга на Востоке. (В) [1019 г.] Олав конунг Святой женился на Астрид, дочери Олава Шведского, а Ярицлейв, конунг в Хольмгарде, — на Ингигерд. (В') [1020 г.] Олав Шведский [...] выдал замуж Ингигерд, дочь свою, за Ярицлейва конунга, сына Вальдамара, конунга в Хольмграде. ПВЛ [ПСРЛ1 : 1020]: (Г) Родися у Ярослава сын и нарече имя ему Володимер. [III] Достоверности известию из Старшей Эдды придают имена послов. Вальдар, скорее всего не Владимир, как говорит издание, а Володарь. Володарь Ростиславович [ПСРЛ1 : 1081]. Ярицкар может оказаться гипокористическим Ярошко < Ярошь < Ярослав, Яромир (у Ярошковой жены) [Зал2004 : 441, 381] (наподобие Сашка < Алексашко < Александр).
Лангбард в отрывке — Длиннобородый, — как полагают, здесь Атли, иначе Атилла; то есть, в песне припоминается герой из времени Великого переселений народов (V век). Интересно, что русы и связанные с ними вошли подобны князьям, но это только в русском переводе. В самой песне используется слово jöfrum. JÖFURR поэт. король, принц, вождь [OldIse1910], что согласно сказанному выше лучше всего соответствует слову князь (Fürst). Др.-сканд. jöfurr (jo̦furr) I. дикий кабан [...] II. метаф. для короля, воина, возможно, идущая от обычая носить шлема с изображением головы кабана [...] в этом значении не используется в прозе, но часто в старой поэзии: Cleasby & Vigfusson Old Norse to English dictionary : jöfurr [Электронный ресурс]—URL: https://cleasby-vigfusson-dictionary.vercel.app/word/jofurr (время обращения: 02.2024). Об иносказательности Старшей Эдды уже говорилось. Источником, вероятно, надо полагать, протогерм. *hafra- дикий козел [Kroo2013] (и там же высказывается сомнение в индоевропейском происхождении корня).
Голова кабана как символ была распространена не в одной Скандинавии. (Называя эстиями предков пруссов,) Тацит пишет: Эстии поклоняются праматери богов и как отличительный знак своего культа носят на себе изображения вепрей; они им заменяют оружие и оберегают чтящих богиню даже в гуще врагов. [Тац1969 : С. 372]. В 1909 и 1975 гг. из Днепра в районе устья Десны были выловлены два мореных дуба с ритуально вставленными челюстями кабанов. Оценка находок — VIII век [Ивак1979] [Рыбак1987 : С. 212]. Принадлежали дубы славянам или варягам, неизвестно. В статье Ивакина утверждается, что славянам. В то же время Нидерле полагает, что варяги-русы пришли на Русь, вопреки летописи, до начала IX в., образовав сеть гарнизонов, размещенных в важнейших пунктах вдоль двух основных торговых путей: Волжского и Днепровского [Нидер1956 : С. 148]. Десна служила развилкой, и по ней подымались по Болве, Снежети, Жиздре, Угре в Оку и в Волгу. Значит один из таких варяжских гарнизонов мог быть размещен именно в устье Десны. Далее, в 1848 г. в Англии был найден шлем VII ст. с фигуркой кабана на верхушке Wikipedia/2024. Германский англосаксонский эпос Beowulf о скандинавских событиях VII–VIII вв. упоминает о таких шлемах 5 раз: ... ярко на шлемах // на островерхих // вепри-хранители // блистали золотом, и так далее. . У Ярицлейва всегда было много норвежцев и шведов. И когда они сидят за пиром, конунг [Ярицлейв] и княгиня [Ингигерда] много распрашивают их об известиях из Норвегии, об Олаве конунге, сыне Харальда [Рыдз1978 : С. 53, 91]; и так далее. Поучение Владимира Мономаха уже написано на хорошем русском, но отец Владимира Всеволод Ярославич владел несколькими иностранными языками, и устройство дружины в его пору успело оформитьсяОстается только гадать, какими именно языками овладел сидя дома Всеволод Ярославич. Его мать — бывшая шведская принцесса, сам был женат на греческой царевне, а его сын Владимир на (изгнанной) принцессе английской Гите, дочери англосаксонского короля. Слуга на древнесаксонском будет thionostman* [Köbler : As], а на англосаксонском þēningmann [Köbler : Ae]. Владимир мог быть знаком со словом тиун и из русского, в отличие от своих предшественников на великокняжеском столе. . В таком устройстве мог возникнуть дополнительный уровень: в [Греков1947] как тиуны княжи, так и тиуны боярские (что возвращает к мысли о скандинавском происхождении слова боярин). При всем при том разделение на русов и варягов все-таки имелось и наметилось уже давно: Противопоставление заморских варягов местной руси впервые со всей очевидностью явствует из описанного в ПВЛ состава Игорева войска в 944 г. Е. А. Мельникова. Древняя Русь и Скандинавия : Избранные труды / Под ред. Г. В. Глазыриной и Т. Н. Джаксон. — М. : Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2011. — 476 с. Там же в обоснование приводится давно замеченная историками запись в ПВЛ: Игорь же совкупивъ вои многи, варяги, Русь, и поляны, словени, и кривичи, и теверьце, и печенеги [...] поиде на Греки. . По всей видимости, уже Игорь полагал себя русом, а варягов считал географически отдаленными родственниками В другой работе Е. А. Мельникова отмечает [Мельн2001 : С. 5], что сохранившиеся многочисленные памятники и рунические надписи свидетельствуют о том, что в IX–X вв. оседавшие на Руси скандинавы еще оставались носителями собственно скандинавской культуры, причем не в ее архаических, а современных, развивающихся формах. В XI–XII вв. характер рунической письменности в Древней Руси меняется, появляется значительное количество руноподобных надписей, выполненных, видимо, потомками осевших на Руси норманнов, которые, сохраняя память о письме предков, уже не владели им в полной мере; инновации в руническом письме XI–XII вв. [...] не находят отражения в этой группе текстов. . Неславянские названия дружинников поддерживались наряду со славянскими отчасти по старой памяти, отчасти из-за наличия в ней наемников Примерно так же в начале XXI в. одинаково своими ощущаются слова майор и рядовой, хотя первое из них было внесено в военный лексикон несколько веков назад. .

Следы ряда слов обнаруживаются в граничащих с Русью с запада и северо-запада землях, но пути проникновения не повторяются. Князь изначально был общеславянским, в предшественник румынского пришло, видимо, из молдавского, у которого со славянскими языками контакт был плотнее. А в венгерский, видимо, по-настоящему, не попало, как и боярин. Зато боярин попало в Литву заодно с тиуном, оттуда пришедшим в Польшу. И так далее, хотя многие подробности взаимопроникновения слов по-прежнему остаются невыявленными.

Что здесь?

Собранный здесь материал посвящен моим родителям:

• Трошиной Анне Викторовне
• Пржиялковскому Виктору Владимировичу

Один из родителей успел застать начало работы и благожелательно к ней отнесся.

---

В разделе Люди за вычетом подраздела о тех, Что были рядом, представлены сведения о связанных друг с другом отношениями родства или свойства. Хотя связи эти в конечном счете существуют, не всегда их удается конкретно проследить. По таким причинам можно говорить о нескольких обособленных группах, в пределах которых связи уже отслеживаются. Такие группы выведены в подразделы раздела Люди.

Данные на персональных страницах приведены с согласия лиц, кому страницы посвящены, или с согласия потомков, либо же взяты из открытых источников. Работа по уточнению персональных сведений и по выявлению связей не завершена.

Страницы построены с использованием СУБД Oracle 11 и средств Oracle XML DB.